Авторская песня … Монологи о АП … Фестивали … Ильдар "Айви" Валишин. Стихи

Если всё хорошо, значит
что-то не так,
Только ты не горюй
Может, вправду, сейчас хорошо, лишь потом будет худо
А когда на щеке, как цветок, расцветёт поцелуй,
Улыбнись, но спроси "кто ты есть?" - может быть это снова Иуда.
Не горюй и тогда, право, было б о чём горевать.
Может он просто так, может он от избытка души
или просто привык целовать запылённые лица.
Это просто - сказать, мол иди, только впредь не греши
А коль будешь грешить
Постарайся пусть поздно, но остановиться.
Это просто - любить всех достойных любви,
Это просто - всегда со спины ожидать ножевого удара
Всё легко, только нужно об этом тогда не забыть,
Когда мысль промелькнёт, что, наверно, и этого всё-таки мало.
И когда ты поймёшь, что прошли все срока уходить,
Что пропала потребность творить или делать хоть что-то во имя
Когда, выйдя из дома, почувствуешь что-то в груди,
Не кричи про любовь - просто-напросто стенокардия.
Просто-напросто время стекло стеарином со свеч
Хорошо или худо прожито - едино, его не не воротишь
И казалось бы всё ты один и гора с твоих плеч,
Но в глазах всё равно ожиданье весёлого скрипа в воротах.
Исчезают счета - сведены как мосты, забываются лица друзей,
Вылезают из памяти странные, чуждые лица...

...Вспоминай, как когда-то весной без нужды ночевал на земле,
Вспоминая об этом, попробуй хоть не усомниться.

***

Значит. Три дня и новое лето.
Новый этап.
Время надеть походный берет и:
Что-то не так.

Семьдесят два часа ожиданья
Время - вперёд!
Что я могу сказать на прощанье?
Самоотвод.

Кто-то оценит тебя в коллиматор -
Выхода нет.
Странное море. Странный фарватер.
Странный корвет.

Па де Кале. Три дня до аврала -
Всё впереди.
Ты, капитан, бог за штурвалом.
Цейс на груди.

Связь обрубилась. Сорваны сроки.
Сводки нужны.
К чёрту фуражку. Шрам через щёку.
Дух старины.

Час буканиров, время регаты!
Длинный палаш,
Шляпа, ботфорты, давеча взятый
С боя лепаж.

На горизонте: Сволочи! Снова!
Чувствуешь страх???
Мерь расстояние вновь в кабельтовых,
Скорость в узлах.

Там в окуляре: Трое! Испанцы!
Ну, довели!
Крики: "Полундра!", возгласы: "Баста!",
Залпы вдали.

Бьются морские серые волны
В латаный борт.
На изготовку! Ногу на мокрый,
Скользкий фальшборт.

Шрам на лице, Цейс тот же самый,
Тот же загар.
Ноют от ветра старые раны.
Худо, корсар?

Вышел на мостик; с флангов в кильватер
Слился эскорт.
"Кэп! Адмирал вас!", "У аппарата",
"Приму" за борт.

После? Три дня и новое лето?
Как бы не так:
Подле фуражки ляжет "Беретта",
Кортик, тесак.

Тысячи лет не сходишь на берег
К чёрту его!
Море столетья милями меришь
И ничего.

Где твой Лепаж? Твой Браунинг? Вальтер?
Кольт? И Наган?
Помнишь, как ты один на испанцев?
А, капитан?

Ты, презиравший все штормы мира
В жарких боях,
Ты вечный данник синей стихии,
Капер ея.

***

Где-то!
Пусть тонут подлодки!
Сверхлёгкого класса!
Мы топим их сами!

Боже!
Пошли мне сто баксов!
Куплю много водки!
И выпью с друзьями!

Ради!
Любви и от скуки!
Мы гнём свои спины!
А ты здесь по блату!

Где-то!
Глубинные мины!
А я не идейный!
Я здесь за зарплату!

Негде!
Негде напиться!
Негде и не с кем!
Да, это не горе!

Боже!
Пошли ещё триста!
Куплю себе видик!
И выброшу в море!

Боже!
Дай мне удачи!
Пру по приборам!
Айсбергов много!

В трюме!
Торпеды и значит!
Я не "Титаник"!
"TEKANDEROGA"!

***

Я однажды почую тоску,
Что я зря прожил столько лет,
Что, когда я всё же умру,
Обо мне не скажут: "поэт"

Обо мне забудут за год,
Ну, а кто-то даже за день...
Почему везёт?
Почему я только тень?

Каждый день тянулся века,
Те века не сосчитать.
Говорили: "броня крепка"
Так ведь это с чего стрелять...

И, когда я уйду от оков,
Весь багаж мой станет ничей:
Три тетради черновиков,
Пять дискет, восемь ножей.

Я пойму, что жил в общем зря,
Что почти в общем не жил,
То, за что любили меня,
Я в себе сам не любил.

И тогда я просто уйду,
Став героем странных легенд
С Эскалибуром на боку...
...С АКМ-ом в левой руке.

***

Проходят мимо - Ах, Паша, к чёрту!
Такие встречи... Такие даты...
Вот где мы были в 44-ом?..
В 53-м?.. В 29-ом?..

Как под шрапнелью... Ещё в апреле
Потом метели... Опять метели...
Мы, как умели, зашли на цели
Полубогами в полушинелях

Наш век был ярким, пусть и неброским
О нас напомнят пускай лишь только
Два карандашных простых наброска
Забытых кем-то на верхней полке.

***

10x15 - формат иконы,
Вечный чёрный на вечном белом
Рядом он хотел нарисовать Мадонну,
Но всё таки пришлось начертить парабеллум

Её фото легло под стеклом на полку
Рядом с вещами стрелка-радиста
Пусть в талисманах почти нет толку
Зато в её глазах золотые искры

Зато она живёт, словно птица в небе,
А он как дома в любой траншее
В каких передрягах он только не был,
А сказать: <Я люблю...> просто не смеет

Поиск будет вечным - а как иначе,
Если нет смысла в его погонях.
Искорка её души много ярче
Звёздочек на лейтенантских погонах...

***

В пурпур окрасил луну
Вечно новый закат,
Шли "волчьи стаи" ко дну,
Волки шли в Волкоград.
Город в рекламном безумьи -
Твой сын или дочь...
Нынче у нас полнолунье...
Прекрасная ночь.

Ночь для эспады -
Крест и корона,
Рёв автострады,
Свист эспадрона,
Звон серенады,
Траур мантилий,
Злые баллады,
Грязные были.

Новая ночь наступает
Тяжёл её шаг,
Тот, кто безмолвно внимает,
Скорей всего, враг.
В дни беспричинных сомнений
Нельзя нам помочь.
Гложет тревога оленей -
Охотится ночь.

Ночь для эспады -
Острые шпили,
Жар эскапады,
Страсть бандерилий,
Веер навахи,
Козырь мулеты,
Старые страхи,
Новое лето.

Сьерра ждёт новых гостей
В своих гулких лесах,
В калейдоскопе огней
Правят верность и страх.
Где? Где возможность победы?
Где шанс превозмочь?
Знает ответ на всё это
Лишь тёмная ночь.

Ночь для эспады -
Час до распятья,
Блеск кавалькады,
Злые проклятья,
Стон и сюита,
Кровь на арене
И Афродита
В бархатной пене.

Ночь для эспады...
Много ли надо?..
Ночь... Это, право,
Время эспады.

***

Осень - значит скоро в полет
Значит снова ранняя ночь
И душа рванется на взлет
И душе придется помочь

Черный хром замерзшей воды
Церкви вверх, а молнии вниз
По траве засохшей следы
Поспокойней, друг, не сердись

И пускай иные уйдут -
Вы за нами новой стеной!
Так всегда: построив редут
Надо ждать команды: "За мной!"

Осень - значит время смертей,
Ну а чьих? - Зима разберет!
Ты опять останешься с ней
Чтобы снова рухнуть на лед.

Осень значит снова пора
Значит скоро новые сны
А "No Fate" ли, "No Pasaran"
Один черт - дожить до весны!

***

Я на колено встал
Лишь на одно колено
Доверчиво в ладонь
Ложился мокрый шёлк
Родная, я устал
Долбиться лбом об стены,
Кидать себя в огонь,
Не успевая в срок.

Да. Я пока один.
Нет, не ищу другую.
Я не смогу никак
Сравнить её с тобой,
Среди чужих крестин
Я бешено тоскую,
Кидаясь в ярость драк,
Как в свой последний бой

Под криками "Ура"
Застыли часовые
И знамени полка
Салютовал наш строй
Я чувствовал - пора
Стреляться, ведь другие
Живут надеждой. Да...
А я живу тобой!..

Винтовочный салют
Вернул меня на землю
Я знамя прижимал
К обветренным губам
Меня здесь не поймут
И вот я снова внемлю,
Как молится капрал
Неведомым богам.

Ты бросила меня,
Звучит немного грубо
Назад слов не беру
О том здесь разговор,
Как я любил тебя,
Целуя нежно в губы,
Озябший на ветру
Российский триколор.

***

Снова зовут на ринг отзвуки гонга
Снова проснулся порт: "Майна, (:), майна!"
Помнишь второе имя Ричарда Бонга
Кто он такой? Лётчик: Его звали Айра

Где-то гремят бронёй серые танки
Город в тумане спит. Город в руинах.
Помнишь, наверное, полное имя Ремарка?
Право же тоже очень красивое имя.

Да, я певец зениток, стали и дыма.
Странная ниша. Странные дни. Странные сети.
Помню ли я своё настоящее имя?
В паспорте есть, моя радость, Да паспорт в планшете...

***

Поход к последнему морю
По серебру перевалов
Мое случайное соло
Опять звучит без гитары
На первых струнах растяжек

Аккорды строю на нервах
Жаль только времени мало
Да на колки перелеска
Я с локтя скользкие фалы
Тяну со спешкой связиста

Еще ждет писем полковник -
Вот так кончаются сроки
Я гриф железной дороги
До побелевших ладоней,
До хруста в пальцах сжимаю.

***

Я ходил в строю,
Но уже тогда не нуждался в строе,
Мой вопрос звучал,
И вопрос был: "Все-таки, почему?"
Я потом пойму,
Что на кухне сидел со своим героем -
Пили спирт без тостов,
Смотрели в ночь.
Пели про войну.

Оценю, кем был,
И решу, что лучше бы все же не был,
Что моих побед
Бесполезный ряд не пойдет в досье,
Что я шел к весне,
А весна хлестала колючим снегом.
Я с воротника
Собирал и ел
Этот чертов снег.

Пусть мои следы
Заметёт пурга - не ищу сенсаций.
Это просто жизнь -
Переход из траверза в контргалс.
И прощальный вальс,
И набор остаточных деформаций,
И состав идет по дороге в рай.
Но уже без нас.

***

Мы чертили границы и сами же их нарушали,
Мы в боях познавали значение слова "борьба",
Мы печатали шаг по таким городам, о которых вы и не мечтали
И взрывали мосты через реки, что вам переплыть не судьба.

Смысл нашей игры, если жизнь лишь игра, вы поймёте едва ли
Мы и сами в финале пытались бессмысленно жить.
Дай вам бог не понять, что за строки мы в топках сжигали
Находя в своём сердце значение слова "любить".

Мы, раздав талисманы, удачу свою проверяли
Отсмеявшись на людях, потом тосковали тайком
Мы, теряя контроль, нечто большее приобретали -
Не значение, так хоть звучание женских имён.

***

В секторе 500 есть в раю барак -
в ряд стоят кровати.
Там саке и спирт, там уже 100 лет,
как хмельной угар,
Там грустит Лотар фон Рихтгоффен о
своём старшем брате,
И какой-то канадец ему шепчет:
- Не надо грустить, Лотар...

Но Лотар грустит - он уже давно
Смотрит в шнапс как в воду
Но не греет шнапс - он нальёт ещё
И опять до дна.
Не звенит мотор и его уже
Не зовёт дорога,
А ведь у него есть она одна,
Лишь она одна.

Кто летал как бог, виноват лишь в том,
Что похож на бога.
Значит, топать в рай - правый эшелон
Вслед за мной - Вперёд!
Серпантин меж звёзд - вот такая вот
странная дорога
Ну, а что есть смерть (или что есть жизнь)
Дьявол разберёт

И гремит гроза, неполётный день,
Дождь стучит по крыше,
Ветер боковой, улучшений нет,
Мокнет полоса
Глядя за стекло, сидя на окне,
Водку пьёт Покрышкин
И из левого глаза Сабуро Сакаи
скользит слеза.

***

Память очищена,
Словно отстирана,
Не восстановится -
Я форматировал.

"Не позабудь меня!"
Черным по белому;
Если темно -- огня!
Что же я делаю!

Красные всполохи
"Не позабудь меня"
Реплики в сторону
И революция.

Бряцать оружием
Или оковами,
Брали шотландское -
Значит за доллары.

Если не слюбится,
Значит не стоило.
Спи, моя умница,
Не позабудь меня...

***

Потухла сигарета. Холодало
На плечи белый китель. В небесах
Нет ни звезды. Над чашей океана
Темно - и на душе и ночь темна...

И нам казалось в мире мы одни -
Радары врут и радиомолчанье
На вахте ночи коротки как дни,
Но также продолжительно-печальны...

И кажется, что не придёт рассвет
Ты сам не свой и в этом состояньи
Минуты словно состоят из лет
И из неясных сгустков ожиданья.

А к четырём слипаются глаза
И вспоминаешь прежние утраты -
Корабль спит - упёрлись в небеса
Стволы его зенитных автоматов

...Мы только знали - сделанного мало
И наши годы пролетают зря...
А над эсминцем и над океаном
Всходила красно-жёлтая заря.

***

Блажен. кто знал, куда зовет мечта,
в тот океан без номера и края
Клинком пропеллера и лопастью меча
Себе пути сквозь звезды расчищая

Блажен, кто верил все равно во что
Или кому... И кто из нас осудит?
Пускай надежды обманули, но
Нас всех обманут. Мы же просто люди.

Блажен, кто не хотел судьбы иной,
Да и у данной не просил пощады,
Он умывался ледяной водой
И знал, что рай - лишь привыканье к аду.

Блажен тот, кто желал творить добро,
Но не творил. порыв свой усмиряя,
Блажен, кому по жизни не везло,
Блажены не дошедшие до рая.

Блажен, кто наблюдал разрывы мин,
Блажен, кто той стези не удостоен,
Блажены доктор. интендант и воин,
Блажены, кто блажены, и аминь.

***

К губам прижат наполненный стакан
Уже три дня нелётная погода,
Но ты не лётчик, и не капитан
Линкора класса "Южная Дакота".

Метеосводка не грозит бедой,
Да и плевать по сути на погоду
Ты восемь лет, как не кричал "за мной"
И три, как не тянулся к пулемёту.

И может это даже хорошо -
Всё к лучшему, что ни творится в мире
Но век - твой век - уже совсем прошёл
Он прозвенел морзянкою в эфире.

Так что ж теперь? Наполненный стакан.
И никому не нужная работа.
Плачь, бывший лётчик, бывший капитан
Линкора класса "Южная Дакота".

***
Память очищена,
Словно отстирана,
Не восстановится -
Я форматировал.

"Не позабудь меня!"
Черным по белому
Если темно - огня!
Что же я делаю!

Красные всполохи
"Не позабудь меня"
Реплики в сторону
И революция.

Бряцать оружием
Или оковами,
Брали шотландское -
Значит за доллары.

Если не слюбится,
Значит не стоило.
Спи, моя умница,
Не позабудь меня...

Родимцеву.

Нет я не Артюр Рэмбо.
Я странствовал в бездне вод.
Я крут был да только вот...
Был плох перевод.

А в общем оно пустяк
И шутки в твоих устах
Все шутки в твоих устах
Тупы, как кистень. Устал.

А ты, кто палишь в надир
На той стороне земли
Ты, верно, промажешь, блин.
Надир не велик.

***
У взрыхленного капонира,
У догорающего дзота,
Под полыхающим закатом
Горят обломки самолёта,
Дымится рукопись в камине
И стеарин в иконостасе
Стекая струйками сгорает
Что этот символ означает?
В ночи мерцает сигарета
горят глаза, душа взлетает
Бессмертная душа поэта.
Светает...

Моя батальная икона
Пробита, словно перфокарта
На берду сложены патроны
Звучат отрывисто команды
И, замерев на бастионе,
На небо смотрит император,
Впервые вглядываясь в небо...
Безлунно...

***
Холодный ветер - печальный демон
Песок, слюда, позолота, сталь.
Лимит исчерпан, а что поделать?
Лишь чёрной вспышкою - абиссаль.

Эй, сколько можно плевать на факты?
И сколько можно ПЫТАТЬСЯ жить?
Сии пределы нетолерантны
и больше нечем их укрепить.

Редуты, флеши, и бастионы
крошились в гравий огнём веков
Он был рабом, но и был патроном,
он был моряк, да и был таков.

Решать навскидку - одна задача -
что нынче можно, а что нельзя.
И это в сумме его удача,
его дорога, его стезя.

Неадекватность сего решенья,
Не Вам, мсье, помешает жить
И надо б выразить осужденье.
Вот только, к счастью, не нам судить.

А ну, вставай, пусть остатки нервов
звенят натянутою струной,
как можно жить не являясь первым,
как можно жить не борясь с собой.

Не стоит чёрное путать с белым
не стоит яростно проклинать
нетолерантность ЛЮБЫХ пределов,
а впрочем это не нам решать.

***
Я бы мог стать лучше, наверное,
И, представь, твоим женихом,
Я б хотел работать в таверне
Да не вышел лицом.

Я б хотел, чтоб мне были рады,
А иначе, с кольтом в руках
Я ушел бы в горы с отрядом,
Но болела нога.

Я хотел бы жить чуть быстрее,
Я б водил свой клипер у скал,
Я хотел бы стать чуть добрее,
Но почему-то не стал.

Заложу в ломбарде беретту,
Поменяю бокс на балет.
Хочешь, я останусь на лето?
Нет, значит нет.

***
Потухла сигарета. Холодало
На плечи белый китель. В небесах
Нет ни звезды. Над чашей океана
Темно - и на душе и ночь темна...
И нам казалось в мире мы одни -
Радары врут и радиомолчанье
На вахте ночи коротки как дни,
Но также продолжительно-печальны...
И кажется, что не придёт рассвет
Ты сам не свой и в этом состояньи
Минуты словно состоят из лет
И из неясных сгустков ожиданья.
А к четырём слипаются глаза
И вспоминаешь прежние утраты -
Корабль спит - упёрлись в небеса
Стволы его зенитных автоматов
...Мы только знали - сделанного мало
И наши годы пролетают зря...
А над эсминцем и над океаном
Всходила красно-жёлтая заря.

***

Я улыбаюсь - устал вплетать строку за строкой в архивы госканцелярий,
Я улыбаюсь - устал, мои мосты сожжены, а разжигал под дождём,
Я улыбаюсь мой мозг как шар земной состоит из целых двух полушарий
Я улыбаюсь судьбе - устал и горд, как творец - вот только толку с того?
Ты знаешь, что впереди вся жизнь - локальный конфликт, где не дожить до
победы.
Перо остро, словно штык, но при своей остроте оно не твёрже пера,
Нам собираться пора - пропью последний паёк, чтоб в рай успеть до обеда
Ты скажешь - брось, мол дурить, мол отдохни, всё пройдёт, но я-то знаю -
пора...
Я тебе точно скажу - меня не стоит жалеть, что отдохнуть не придётся,
Что я, конечно, не стар, но вахта кончилась и проигнорирован срок
Прилечь под контрэскарп, когда на контрэскарп вползёт горячий луч солнца,
И государственный флаг под государственный гимн вползёт на шаткий флагшток.
И снова будет подъём, и будет новая ночь идти за прошлой в кильватер
И будет новый рассвет и новый день вслед за ним и после новый закат,
Я не увижу его, я регулирую блок торпедного аппарата,
А после сутки просплю в том состоянии что ты называешь "откат"
И так да будет всегда - прожить свой век, чтобы ввек и не увидеть рассвета
Чтоб повидать целый мир - в зелёных точках целей мерцающий монитор
Взглянув на стрелки часов понять - сейчас вроде день и, что сейчас вроде лето...
И мой подводный корабль опять грызёт параллель, стремится в новый простор...

***

На сей момент я просто биомасса,
Чего Вы, Гамлет, от меня хотите?
Вы представитель вымирающего класса.
И я, конечно тоже представитель.

И как же там : "Хватайте арбалеты...
Тарам-пам-пам... Закончилось веселье!" -
Приём окончен. Приходите летом.
Простите, принц, но у меня похмелье.

Простите, принц, но свой вопрос бестактный
Вы мне попозже лучше зададите.
Вы представитель вымирающего класса.
Хотите спорить? Спорьте и хотите.

Простите, Гамлет, мне не до дуэлей -
Мне слишком сильно хочется кефира.
Когда смогу? А как насчёт апреля?
Оружие? Мне нравятся рапиры.

Садись со мной, мы разберёмся после,
Что в Датском королевстве за вопросы
Ну, пейте, принц, раз уж припёрлись в гости!
Вы курите? Есть только папиросы...

Так в муках день рождается. Светает...
Лишь у окошка театральной кассы -
Вы слышите - Раскольников вздыхает -
Наш брат по вымирающему классу.

***

Знаменья верны, как женщины и стрелы,
Затмения всегда бывают не к добру
Командуя "вперёд!" ты был почти что белым
И дело не в тенях - то было поутру.

То было на заре, далёкого июня.
Я свесился с седла к обветренным губам.
То ты был молодым - я был безбожно юным.
Но всё ж старей, чем та кого я целовал.

И помню, что меня век помнить обещали,
Ещё свои слова - иного, мол, не ждал.
Как после мы не Дон по шлемам разливали.
Как после я рубил кого-то и стрелял,

Как после нам пришлось вертаться от порога -
По тундрам и пескам, в жару и под дождём
Обратно в милый дом прокладывать дорогу
Мечом и ППШ, копытом и копьём.

Горящие дома - шажок к грядущей славе.
И счастие твоё, что битву сменит мир
Уже который век в Путивле Ярославна
Рыдает по тебе. Ты счастлив, командир?

Но командир молчит - сейчас до Ярославны ль -
Он зябнет на ветру в червленой епанче
Нелепо на груди сияет орден Славы
Привёрнутый к его чешуйчатой броне.

***

Звон моего ручья
В крепь ледяных оков
Холодом загоняй
Где-то там - между строк
В заданный интервал
Ляжет печаль
И я...
Что возразить смогу?
Коль до весны -
февраль,
А до тепла - апрель,
И ты всё в пургу-метель,
смотришь как в абиссаль,
А запах твоих волос
Снится не в каждом сне
И не забыть уже,
Что уходящим - путь,
А неуставшим - цель
Светят в любой ночи,
Но ярче твоей свечи
Нет никаких костров...
В тамбурах поездов
Ложатся слова в блокнот
Летит под колёса путь -
И вечную паралель
Шлифует электровоз
Под литерами ВЛ.

***

Я спешу заявить что пока ещё точно могу
Подбирать пикселя в градиентной заливке зари
Не сверять теплоту нежных губ по таблице Пантон
И делить бесконечность на два, а пол-литру на три.

Что я помню все чувства и лица, слова и мосты
Всё что я хоть когда-то себе не позволил посметь
Из улыбки да в слёзы и даже всё то что потом.
Пожелания вслед уходящим. Желание не умереть

А теперь. В сотни звёзд. По ночам. Выхожу. На балкон.
И во мне растворяется дочерна тёмная синь.
Представляете где я видал ваш Синай? Иерихон?
Пред неназванным ликом моих очень частных святынь

***

Рейсфедер на ладонь, как душу под прицел,
На линии руки ложится полоса.
В его глазах огонь, в моих глазах печаль.
Добро, что не бревно, добро, что не слеза.

Вот только, хиромант, попробуй, не солги,
Не только в мелочах будь честным до конца.
Безумное эссе по линии любви,
От линии судьбы до линии свинца.

Мы опыты боёв забыли не совсем -
Умение же жить - давно и навсегда.
А что это вот здесь? Вот это? Маннергейм.
А может Мажино. Записывай, как шрам.

Не хочешь быть один, так встань и уходи,
Оставив свой порыв в анналах и веках.
По лесополосе вдоль линии любви,
По линии судьбы, от линии ЦК.

Вот только, хиромант, сей оттиск сохрани -
На полке между книг сиреневый пакет.
Пройдёт короткий срок - сдашь оттиски мои
Для дактилоскопий посмертных или нет.

Из воображаемой переписки Р. Лайкэри с князем
Александро, если бы они были друзьями.

Р.Л.
Если бросить летать не умея иного
Что останется? Снова
Вдыхать дым моторов
Внизу, на земле, стоя
много меньше чем в небе
Где был... где я был... ну, иного...
класса -
авиатором, лётчиком, богом, пилотом, асом,
Там никто не сумел бы, не стал бы, да и не захотел наплевать в морду,
Там я был Человеком не с маленькой буквы, звучащим гордо.

Что теперь остаётся - как поздно учиться любить,
Если жизнь пролетела, как город под крыльями наших бипланов,
Если наши надежды - плод множества самообманов
Что теперь остаётся - грустить
Да рождать за сюжетом сюжет
Про гнетущую роскошь манжет
и ворот Бранденбурга.
Ждать, когда рассветёт
И всю ночь умирать в ожидании нового вспурга.
И нелётной погодой пугать непослушных детей...

А.
Да, конечно же, Райд, всё это довольно печально.
твои мысли красивы maybe, но они не верны изначально,
Ты не знаешь пока что тебе на земле делать,
А чтоб бросить летать нужно только одно - смелость,
Чтобы просто любить надо просто любить, верно,
А что грустно - оно так должно быть, конечно, хотя скверно...
Р.Л.
И опять в голове: "Я твоя, подпоручик, я только твоя..."
И опять в золотых облаках чётко видится абрис ея.
И опять смысла нет возвращаться из боя и нет смысла в бой
В воспалённом мозгу "Я с тобой, подпоручик, я только с тобой..."
И опять надо жить, а для этого надо летать. И стрелять...
Не поверишь, но я не хочу, я уже не хочу убивать,
Даже равных, вот только я лётчик и выхода нет,
А ещё я поэт... Да пока я немного ещё и поэт...
А.
Полубог в ночи
Или может не "полу" даже
Айрон кросс на грудь,
А на шею рыцарский крест и петля туда же...
Небеса полны облаков, это парень точно,
Профилей невест завались-не счесть, а особо ночью.
Ты не спейся, друг, а летать - летай не летай - едино.
Мы солдаты, друг, мы бойцы, но нет - мы не паладины...
Да наш век прошёл и грустить о чём - он прошёл не первый
А её забудь - выпей рюмки две и поверь, что стерва...

Радио-Ватикан

...И опять холода и опять не уснуть
до утра,
А пока ещё вечер..
Полуночная темень и перистых облаков кружева,
что хотелось накинуть любимой на плечи
И сказать что-нибудь, чтобы слёзы от счастья
блестели в её бесконечно-прекрасных глазах.

И хотелось ловить мегагерцы и ноты, в таинственном ритме мембран
и сонаты и гимны и быть отклоненьем от нормы
Через одурь помех прорывался в спидолу орган -
Ватикан свою ложь отливал в безнадёжно-прекрасные формы