Пресс-служба
Возраст: 73
Zodiac: 
Зарегистрирован: 15.12.2005
Сообщения: 57
|
 Добавлено: 22 01 2007 19:25 Заголовок сообщения: ДИМА, ВАЛЕРА, ИЛЬЯ, ТЫ И Я… |
 |
|
"ДИМА, ВАЛЕРА, ИЛЬЯ, ТЫ И Я…"
"…Здесь в искусство идти - как выбор:
На погром или сквозь погром.
Слава тем, кто еще не вымер.
Горе тем, кто пошел на слом…"
(Анатолий Лемыш)
Сложно не признаться в особой любви к песням, рождавшимся в твоем родном городе, людям, окружавшим тебя, и, открывшим еще в молодости целый мир, который угадывался на физиологическом и духовном уровне, помогал определять истинные ценности без фальши и спасал в сложные моменты.
О киевской авторской песне, во многом изначально идущей от слова, написано немало любопытного. Город Вертинского, Булгакова, Волошина просто обречен был стать одним из притягательных центров авторской песни, замешанном на многоголосье культур.
"Отсюда кроткости ученье разлилось,
По всей Руси распространилось…" (М. Волошин)
Не случайно именно киевской "могучей кучке" еще в начале 70-х посвятил именную строку Владимир Ланцберг: "Дима, Валера, Илья, ты и я…". Обращенная к Владимиру Каденко, она, как откровение, объединила Диму Кимельфельда, Валеру Сергеева, Илью Ченцова. С них для сотен поклонников песен под гитару, все это начиналось "вживую". Кто-то уже наслушался бобинных Окуджаву, Высоцкого, Кима, Визбора, а для кого-то перспектива "не пропасть по одиночке" возникла с чистого листа. Ощущение того времени прекрасно выразил Толик Лемыш, один из этой знаковой для Киева когорты: "…Мы творили песни каждый день, словно до нас никого не было, и жили, как бы в ином измерении… Мы набирались сил перед чем-то значительным, что нас обязательно ожидало. На какое-то время мы нашли нишу вне "Системы"…
Кто-то здорово о них сказал - этот каждый был индивидуальностью, которая ценилась куда выше "звездного" статуса. Порой удивляешься, как их хватало, колеся по стране, становясь лауреатами "грушинки", еще и неистово бороться за официальный статус авторской песни в городе, отстаивать свое право петь и слушать то, что хотелось, а не то, что со временем пытались навязывать официальные доброжелатели, на которых "повесили" ношу кураторства над непокорными бардами. Как со временем выразился автор знаменитых "Летающих тарелок", "Оптимиста и пессимиста", серии "Спортлото" и большого количества лирико-философских песен Дмитрий Кимельфельд, - они нас заставляют работать в жанре политической песни, а мы любим - поэтическую. Один высокий чин впоследствии поставил ему ультиматум - петь свои поэтические сочинения где угодно, только не в Киеве. К слову сказать, через собеседования в КГБ, и не единожды, прошли очень многие, кто увлекался жанром. "Как все советские офицеры через Афган", - горько шутили тогда в наших кругах.
Впрочем, это не мешало киевской песне быть услышанной в других городах. Она отнюдь не претендовала на законодателя моды, да и не стремилась к этому. Но прочно вошла в замес общего человеческого братства. Люди узнавали друг-друга и верили друг-другу, что, увы, не всегда случается. У Леонида Павловича Семакова, Юрия Лореса, Александра Мирзаяна и многих-многих других таких же и менее "громких" авторов, не говоря уже о рядовых поклонниках жанра, в Киеве все эти годы был надежный круг друзей. Это подкупало, привлекало, но, увы не ограждало от казусов.
Приехавшая в 1976-м Вероника Долина исполнила на фестивальном концерте внеконкурсную "Когда б мы жили без затей…", а ее за такой проступок наотмашь лишили лауреатства. И тогда Игорь Лучинкин привселюдно подарил ей свой приз за лучшую патриотическую песню. Скандал в благородном семействе! Но это было так браво, что зал, собственно, это самое "браво!" и скандировал. Туристы, а их в залы набивалось тогда большинство, люди не закомплексованные. В отличие от людей, обремененных какими-то полномочиями. Впрочем, что можно было ожидать от города, в котором, допустим, о Жванецком, фильме "Гараж" или "Машине времени" не могло быть и речи. За организацию концертов Евгения Клячкина, Александра Мирзаяна, - да кого ни возьми, - те, кто шел на это, рисковали, в лучшем случае, получить выговор. И уж совсем оторвался накрученный газетный маховик после первых приездов в наш город Александра Розенбаума. В историю вошла обличительная заказная статья о киевских бардах, где некто Ф. Ильюк прокурорским тоном констатировал, что заказчиками такой музыки являются ЦРУ и ФБР и подобные им "миротворческие" заведения Запада, а эти самые "барды" давно выбросили настоящую поэзию в мусорник. 20 лет в мае исполнится этому пасквилю, но в назидание потомкам подобные перлы забывать нельзя. Кому было объяснять, что, наряду с авторскими стихами, у нас звучала, да и звучит, практически вся мировая поэзия, если даже после ответа Вайнонена в "Журналисте" с репликой "В непозволительном тоне", местные блюстители чистоты рядов продолжали в том же дуже.
Апофеозом печальноизвестного "лучше перебдеть… и чтоб другим не повадно было" стало появление иезуитской по своему характеру спецлекции, строго прочитанной во всех организациях Киева, где, наряду с нежелательными явлениями в молодежной среде, организация концертов авторской песни называлась проявлением антисоветизма, а людям, названным там, приходилось расплачиваться работой или учебой.
Наверное, не только нам было непросто. Для одних это стало делом жизни, для других всего лишь игрой в конспирацию. Но все это с лихвой покрывалось осознанием полной самодостаточности в то время, когда ты взрослеешь и понимаешь, что никакой карьерный рост не заменит тебе ни этих песен, ни этих людей, ни многого другого, с ними связанного.
Для меня, возглавлявшего тогда тиражную газету закрытого ПО "Кристалл", работавшего на "оборонку", очередным откровением стала такая история. Организовав на очередные новогодние праздники лирическую театрализованную программу "Снежная премьера", состоящую из песен классиков жанра и собственных сочинений, залитовав ее и сверив где только можно и нельзя, группа наших певчих выступила на авиазаводе. Следующий концерт планировался для моих "закрытых" сотрудников. Кстати, по их же просьбе, о чем один из местных "комсомолеров" похвастался в райкоме. Оттуда незамедлительно пришла судорожная команда: "Отменить!". Очень строго потом зам. генерального директора по режиму спрашивал: "Кто такие Окуджава, Кукин, Дольский? Не знаю, нельзя". Как выяснилось, сводилось все приблизительно к такому предостережению: "Этих бардов только пусти к микрофонам, кто гарантирует, что они запоют…"
В то время, когда вполне заслуженно и востребовано десятки, сотни певцов делились своим искусством во всех городах бывшего Союза, Семен Кац, которого Юнна Мориц накануне назвала сложившимся неповторимым автором, вынужден был объяснять на работе, почему его песни заказывает ЦРУ? Бред какой-то. Но это было. И вот в эти почти уже былинные времена проявили себя с наилучшей организаторской стороны Семен Рубчинский, Леонид Духовный и их команда, все эти годы привозя в Киев классиков жанра. Да, концерты были полуподпольными, и залы приходилось менять каждый раз. Но зато какой был здоровый ажиотаж! Атмосфера песни, любви и молодости, не иначе. Может быть я идеализирую? Семен Рубчинский, ныне заслуженный деятель искусств Украины, получил это звание отнюдь не за организацию подпольных концертов 70-80-х. Но, без сомнения, его сегодняшнее сподвижничество по популяризации ярких образцов авторской песни в Киеве, начиналось именно с той проверки на прочность и преданность жанру. А его рассказ о том, что в 1981 году чуть не арестовали Розенбаума, звучит, как захватывающий дедектив…
- У Розенбаума тогда в Питере своей компании не было, врачи только, так он к нам довольно часто приезжал. Собрались мы в лес на "день рождения" - придумали такую штуку на природе, где умельцы колонками на фотоштативах покрывали поляну на 500 мест. На станции "Спартак", в часе езды от Киева, под платформой уже стоял милицейский "Москвич". А в нем капитан КГБ Георгий Онищенко, дня наших - Жора по кличке "Питончик". Звание якобы получил за разгром киевских йогов. Увидел он меня, сразу усадил в машину без ручки изнутри. 40 минут пришлось объяснять, что если он арестует Розенбаума, то окажется стрелочником. Ведь никакой официальной бумаги у него нет, а люди просто пришли на день рождения друга. И что Высоцкого тоже травили, а теперь он гордость нации. И, арестовав Розенбаума, прославится на всю оставшуюся жизнь, и дети будут его стесняться. Подействовало…
Не удивительно, наверное, что, когда Никитины, наслышанные о наших делах, наконец-то впервые приехали в Киев с авторскими концертами, и им пришла записка: "Кого из местных авторов вы знаете?" Сергей Яковлевич только и ответил тихо: "Духовного". А Татьяна еще тише добавила: "Кимельфельда". Это уже после более близкого знакомства, когда гости послушали наши песни и покивали, Сергей Яковлевич сказал: "Очень важно, что у вас есть свои авторы и вы их поете".
Да, действительно, они странным образом появлялись и размножались на фоне этого всего безумия - не шедшие на компромисс с собственными взглядами и творчеством - Игорь Жук, Ирина Карпинос, Илья Винник, Николай Чернявский, Игорь Семененко, Вадим Кондратюк, Володя Новиков, Лиля Исмагилова, Володя Харченко, Саша Цекало (тот самый), не менее "тот самый" Гарик Конн, Дима Тупчий и другие, успевшие поездить по фестивалям, набить себе шишек и набраться опыта. И сегодня многие из них концертируют и работают в различных жюри и мастерских. Организовывают песенные театры, поют о пережитом - Тимур Бобровский, Евгения Полякова, Борис Георгиевский, Олег Рубанский, придумавший и более десяти лет возглавлявший литературно-музыкальный салон. Это его тезис - проповедовать истинную киевскую культуру, которая всегда была интеллектуальной, духовной, несуетной, интернациональной и непоказной. То, что раньше незаслуженно называлось "искривлением действительности", "спекуляцией на низменных чувствах" и даже "эротикой и упадничеством", сегодня выдерживает проверку временем. Традиции киевской школы авторской песни поддерживаются в том же легендарном клубе "Арсенал", через который прошло несколько составов, и который сегодня возглавляет авторитетный и заботливый Александр Король. Аркадий Голубицкий предоставляет сцену новым, молодым авторам, которые уже заявили о себе на различных фестивалях. Традиции бережно чтут и в клубе "Дом", летние песенные слеты которого заняли свое место в фестивальном календаре Украины. В последнее время киевскую авторскую песню пополнили представители Запорожья, Донецка, Крыма… И это придало ей более полное звучание.
Яркой страницей в историю киевской песни вписаны вахтовые поездки в Чернобыльскую зону, которая достойна отдельного рассказа.
Давно назрела потребность в возрождении полноценного Киевского фестиваля, без которого город очень много теряет в плане развития жанра.
...В 90-е годы, когда мощные певческие кадры стали разлетаться в Америку, Германию и Израиль, в Киеве воцарилось какое-то безвременье. И тогда у Николая Чернявского, Тимура Бобровского и автора этих строк родилась идея еженедельного бард-марафона с людьми, способными, как минимум, выступить с концертным отделением. Это происходило более года в Музее истории Киева, дало толчок новым идеям. Приблизительно в это время возник и авторский театр "ХаРоСё" - объединение авторов-композиторов, название которого было образовано по первым буквам фамилий Харченко, Ромащенко, Семенов. Концерты этого театра основывались на поэзии серебрянного века.
И стало понятно - история киевской авторской песни продолжается. Продолжается она и сегодня, когда мы грешим рассказами о том, как было здорово, когда было плохо. Потому что есть причины дышать, как дышится и писать, как пишется в условиях сегодняшних. И об этом обязательно тоже стоит поговорить.
"Небольшие победы остались за спинами где-то,
Но я слышу сквозь боль, как уверенность зреет в груди.
В то, что самая главная песня еще не пропета
И что самая главная драка еще впереди."
(С. Кац)
Владимир Семенов,
Киев
_________________
Всем счастья и успехов! Я не смогу ответить в ближайшие несколько месяцяв. Извините.
Sorry, I can't answer in the neareast several months. |
|
КСП УФА
Что, уже не о чем больше? Уже разлился над нами свет добра и разума? Галич тоже мог бы бескомпромиссно вскрывать гнойники царского режима и благоденствовал бы, возможно, по сей день… Но он выбрал другой путь. Как сказал в своё время Александр Сергеич (другой!) - Вы, нынешние, нутка!
