Авторская песня не хочет быть музыкой элиты

[Пресса]

Авторская песня не хочет быть музыкой элиты
http://www.vperedsp.ru/statyi/postnews/?id=4151
27.08.2011

в этом убеждена сергиевопосадский музыкант и педагог Светлана Цывкина

Авторская песня не хочет быть музыкой элиты

Говорим со Светланой Ивановной Цывкиной об образах, которые окружают авторскую песню: по мнению одного из создателей известной сергиевопосадской музыкальной школы (не путать с “музыкалкой”!), а также половины семейного бард-дуэта Цывкиных, этот жанр преследуют три страшных мифа.

Первый: авторская песня — дело необразованных, неухоженных, подвыпивших и немузыкальных дядек. Второй: это сплошная дикая заумь, оторвавшаяся от земли. И, наконец, третий: авторская песня избирательна — почти как закрытый клуб.

Самое интересное, что все наши разговоры — о том, чего никто не знает. Авторская песня сегодня превратилась в удивительный жанр, славящийся отсутствием критериев, и что это такое, с трудом порой определяют даже сами музыканты.

Может быть, наиболее отчетливо бардовская песня проявила себя в поздние советские годы, когда отклониться от генеральной культурной линии было так сложно и так в то же время легко.

— Светлана Ивановна, есть ли сегодня в авторской песне люди, способные на острые высказывания? Или запал пропал?

— Второго Галича, конечно, сейчас нет, но есть люди, которые, уступая, возможно, по художественному масштабу Александру Аркадьевичу, все равно говорят о том, что их волнует. Мне очень горько, что в авторской песне сейчас много того, что создается на потребу, на развлечение. Хотя иногда мы сами участвуем в концертах, где нам говорят: “Ребята, все так устали от проблем, устройте праздник! Давайте с драйвом!” Более того, я иногда сама прошу об этом, если организую концерт. Зрители же тоже могут сказать, мол, сколько еще вы будете стонать!

— Так и говорят?

— Да! Я иногда сама думаю, как, работая с ребятами, их к этому приучить. Как научить говорить на серьезные темы, не выглядя при этом беспомощным, хлюпиком, который только и делает, что ноет. И если уж говорить о жестких вещах, то говорить жестко. Но, к сожалению, в авторской песне очень многое сегодня диктуют большие площадки.

— Какие перспективы рисуют себе ребята, которые приходят к вам в школу? Покорить мир, например?

— У ребенка простой горизонт — “хочу научиться играть на гитаре”. Хотя некоторые откровенно заявляют, скажем: чуть-чуть подучусь, свою группу создам и буду крутой. Те, кто привыкли трудиться, понимают, что надо долго работать и даже для того, чтобы создать свою группу, обязательно быть грамотным в разных областях.

— Они не стесняются признаваться в том, что играют лирические “песенки” в кругу своих сверстников, которые такие крутые, разбираются в рэпе и гоняют на скутерах?

— Случается по-разному, и даже их родители относятся к этому по-своему. Вот один мальчик рассказывал, что его папа и мама пригласили как-то в гости друзей, а он им стал петь Визбора, проникновенно так... Они ему: “Слушай, а “группу крови на рукаве” можешь?” И он после того приходит ко мне с вопросом, что же ему делать? Я говорю, что это его выбор — воспримет ли он это как оправдание желаний родителей или посчитает, что пошел на поводу у окружающих. Надо уметь делать выбор. Такого не бывает, чтобы всем нравиться.

— Представим плэйер вашего рядового ученика. Какова там будет доля авторской песни?

— Я думаю, другой музыки будет предостаточно, и слава Богу! Я не воинствующий педагог. Очень люблю, когда мои дети слушают джаз, классику или хорошую эстраду. Очень люблю, когда они меня просвещают и называют новые имена. Когда мы озадачились Шекспиром, ребята принесли мне современные группы, которые пишут песни на его стихи! Даже рэп мне приносят. Они сегодня очень открыты к тому, что есть в музыкальном пространстве, и ограничивать себя в нем — это тупиковая ветвь. Я однажды восхитилась, какую аранжировку сделал наш хороший музыкант Александр Миронов, и сказала ему, что так придумать не смогу. А он ответил: “Ваша проблема, Светлана Ивановна, в том, что вы играете только авторскую музыку”.

— Как вы тогда к этому отнеслись?

— Я за него порадовалась. К сожалению, я не могу позволить себе играть другую музыку — я заложница своей работы. Но недавно задалась целью и, например, совершенствую навыки классической игры на гитаре.

— Расскажите, пожалуйста, о выездной Летней школе авторской песни, которая прошла в июле.

— Сегодня в стране фестивалей так много, что какой выходной ни возьми, что-то где-то обязательно будет происходить — и так весь год. Я знаю людей, которые несколько месяцев непрерывно кочуют от одного фестиваля к другому. Другое дело, что фестивалями часто называются банальные междусобойчики, и очень многие из них похожи друг на друга. Мы посмотрели на это и пришли к идее слета-школы, где каждый преподаватель занимался бы своей дисциплиной: чтобы гитаристы занимались гитарой, педагоги по вокалу — вокалом, театралы — режиссурой. Ни один год школа не обходится без психологов, которые работают в группах и по индивидуальной схеме. У нас блестяще работал педагог по пластике...

— Казалось бы, зачем это в авторской песне?

— В человеке все так взаимосвязано: если где-то есть “зажим”, то он не может не передаваться на тело. Раскрепощая тело, мы раскрепощаем сознание, и, следовательно, песня звучит намного свободнее. Не все наши преподаватели из Сергиева Посада. Из Санкт-Петербурга приехала Римма Чернявская — актриса, преподаватель пластики. Оттуда же — Татьяна Михайловна Грабенко, которая вела психологические занятия. Из Москвы — Евгения Борисовна Смагина, удивительный человек, она занималась поэтическим анализом, преподает в нескольких московских вузах, знает несколько языков, переводит с коптского. Она ходячая энциклопедия, может наизусть читать стихи абсолютно любого периода. Я смотрю на нее как на бога. Наши гитаристы — Кирилл Григорьевич Модестов из Москвы, он сейчас заканчивает консерваторию, классический гитарист, замечательный аранжировщик. Еще по классу гитары с нами работает Игорь Николаевич Перелыгин, педагог и автор из Витебска, с которым у нас давняя дружба. И это далеко не все, кого можно перечислить — в общей сложности 22 преподавателя.

— Где проходила школа?

— Затевалась она сначала на Волге, в Тверской области, а уже три года мы проводим ее в нашем районе. Когда по не зависящим от нас обстоятельствам в Тверской области нам предложили прерваться на год, Владимир Романович Цывкин решил, что если мы остановимся на какое-то время, то уже не сможем продолжить. Он прав. Мы начали искать подходящую площадку в нашем районе, где, казалось бы, столько лесов. Думали, что это будет просто. Но нам помимо леса нужна еще и вода, чтобы готовить пищу, электричество для сцены, где каждый вечер проходили концерты, для компьютеров и для принтеров. Это оказалось страшной проблемой. Найти подходящее место удалось только с помощью Юрия Александровича Потякина, который рекомендовал нам территорию горнолыжного центра.

— Неужели те замечательные люди, светлейшие умы, кого вы перечислили, тоже жили в палатках?

— Да, и это нас так объединяло! Мы встречались у одного умывальника, завтракали за одним столом, а они нахваливали наших поваров и дежурных. Тогда я в очередной раз начала задумываться о коллективных ценностях — продолжают ли они быть актуальными?

— Платили ли что-то родители за обучение детей в этой школе?

— Они оплачивали взносы, которые были направлены на питание и бытовые хлопоты. Преподавателям компенсировался только проезд. Организация школы — сложный процесс. Загадка, как это происходит, и в этом году, если честно, все давалось настолько сложно, что за неделю до открытия я ощутила отчаянную депрессию. И когда я сказала Владимиру Романовичу, что чувствую, что это может быть в последний раз, то он, обычно очень устойчивый к моим таким хилостям, неожиданно сказал: “Наверное, ты права”. Это очень тяжело.

— Жалеете о том, что авторской песни нет на радио и телевидении?

— Если говорить о ней в том виде, в каком она становится популярной, то я даже рада, что ее не слышно. Мы беседовали с одним мальчиком — он посмотрел плохой концерт, а после спросил меня: “Светлана Ивановна, скажите, это должно мне понравиться?” А сегодня действительно есть всякое. Можно по-разному относиться к творчеству Вадима и Валерия Мищуков. Классные они ребята, но мы видели их в Балаклаве этим летом: они выходят на сцену такие уставшие, своим видом показывают, как им все уже это надоело, а они такие крутые... И я тогда не понимаю, зачем это делать. Если ты так к этому относишься, то, может, лучше лежать себе на пляже и греться под солнцем? А как хорошей песне пробиться, стать заметной? Ведь еще совсем немного, и авторская песня станет уделом элиты, к сожалению, уделом узкого круга избранных. Здесь должна быть найдена золотая середина.

Владимир КРЮЧЕВ